Так вот, о том, что мир быстро меняется. Многие вещи, кажущиеся нормальными сегодня, с трудом уложились бы в голове пару десятков лет назад. И речь не обязательно может идти о технологическом прорыве. Взять простой пример из области музыки.
В старших классах (СССР, конец 1980-х годов) мы увлекались тяжелым металлическим роком. У кого-то это увлечение потом прошло, кому-то (как и мне) эта музыка нравится и сейчас. Моей любимой группой была Accept, и другой любимой группой – U.D.O., созданная бывшим вокалистом Accept Удо Диркшнайдером, обладателем характерного «металлического» голоса.
Эх, не могу найти фотографию, где мы, в гриме, изображаем металлическую группу.
Не могу сказать, что увлечение такой музыкой мешало моей комсомольской работе – в качестве политинформатора и в комитете комсомола школы. Но все же отношение значительной части общества к тяжелому металлическому было довольно своеобразным. Этот жанр вообще не считался музыкой, а представлялся большинством населения Советского Союза примерно так: волосатые дядьки, приняв тяжелых наркотиков и залившись литрами алкоголя, выползают на сцену и извлекают из электрогитар набор бессвязных громких звуков, тем более что играть они и не умеют. А молодежь это слушает, потому что у них такой протест и они пока глупые. Я даже не преувеличиваю: представление у населения советской страны о металлическом роке было именно такое; «партия и правительство» (то есть официальные структуры) это представление разделяли.
Ну и вот идем мы году так в 88-89-м с одноклассниками куда-то в сторону площади Стачек и обсуждаем, что посмотреть бы хоть одним глазком на этих U.D.O., но понимаем, что это абсолютно нереально. И тут навстречу нам – предсказательница в черном. И говорит: «А между прочим, сейчас в Подмосковье в детский садик ходит такой мальчик, Андрей, он ничего не знает про металл, но когда вырастет, будет играть на гитаре в группе U.D.O.». Мы подумали, что дама не в себе, но на всякий случай уточнили: «Он, стало быть, эмигрирует в Германию?». На что получили ответ: «Нет, он будет жить в нашей стране и играть в немецкой группе U.D.O.».
И, пока мы переваривали эту немыслимую информацию, последовала небрежная реплика: «Кстати, название его университетского диплома будет «Heavy Metal в России в 90-е годы XX века: формирование музыкального канона». Тут-то мы получили полный «разрыв шаблона», поскольку поверить даже в то, что советский человек будет играть в полузапрещенной хэви-металлической группе, проще, чем в то, что в советском вузе возможна такая тема диплома. Уж профессора с доцентами с этими делами абсолютно несовместимы, мы-то знали!
Конечно, этой встречи не было, но казавшееся немыслимым стало будничной реальностью. Не стало страны с ее идеологией; стали стираться границы между странами (глобализация); шагнули вперед технологии. И вот уже что компании, что музыкальные группы могут работать, невзирая на границы, гражданства, национальности. Да, а в группе U.D.O. действительно теперь играет прекрасный российский гитарист Андрей Смирнов. В общем, мир меняется, и это здорово.
А что касается металлического рока, то его слушало большей частью мое поколение, и вряд ли этот жанр станет так же популярен, как в 80-е. Недавно дал посмотреть свежую концертную U.D.O. запись 8-летним крестникам. Игра гитаристов и ударника им понравилось, а о вокале один из них сказал: «Дядя Удо же не поет! Он просто кричит! Разве это пение?» Впрочем, после этого довольно точно воспроизвел вокальную партию Диркшнайдера в песне Steelhammer.
